Печать льда - Страница 43

– Послушай, парень. На полу нет крови, от осколков пахнет магией, но не ядом, поверь мне. Скорее всего, старик умер своей смертью, и ему не пришлось окликать костлявую слишком уж громко. Ему повезло. Он умер легко, без мучений, прожив немалую жизнь. Давай будем радоваться отъезду в далекое путешествие доброго человека, огорчаясь, что нам не суждено было попрощаться с ним и уже вряд ли удастся дождаться его возвращения. Но рано или поздно мы отправимся туда же и тогда найдем о чем поговорить с твоим замечательным стариком. И еще, не забывай: если точить нож достаточно часто, рано или поздно он стирается до обушка. Побереги сердце, парень. Кстати, – донеслось до Рина уже с кухни, – еды никакой нет, если не считать блюда распаренного зерна, но в полотняном мешке два свежих хлеба. Еще теплых! Сейчас бы кувшинчик топленого молока!..

– Как ты можешь говорить о еде? – отозвался Рин и осекся. От звука его голоса пепел у ног взметнулся тусклым облаком.

– О еде я могу говорить всегда. – Орлик выглянул в коридор. – Понимаешь, такую тушу, какую я вырастил из долговязого вельтского мальчишки, содержать непросто! Мало, что она требует постоянной кормежки, так ведь еще нуждается и в переваривании всего того, что я в нее забрасываю! А разговоры о еде прекрасно способствуют перевариванию пищи. Правда, когда живот пуст, эти разговоры способствуют только аппетиту. Ты все еще не хочешь есть? Мне показалось, что утренние переживания порядком опустошили твой желудок. Кстати, – вельт заглянул в бывшую комнату Рода Олфейна, – мне показалось, или в этом доме действительно, кроме мешка с двумя хлебами и старыми ножнами моего нового меча, ничего нет?

– Ничего, – кивнул Рин. – И здесь, и в подвале, и в штольнях. Второй и третий этаж заложены камнем с нашей стороны, они сданы купцам на три года вперед. В доме нет запаса дров. На мне даже плащ не мой, а Хаклика. Все, что есть в доме ценного, так это магистерский герб на двери.

– Да, – вздохнул вельт. – С таким плащом, да еще и без дров – не жизнь. Не только зима, но и осень готова стать непреодолимым бедствием.

– Что мне зима? – скривил губы Рин. – До нее еще надо дожить! Ты думаешь, мне удастся?

– Не кричи от боли, пока не больно! – Орлик протянул руку. – Или нет ни одного молодца, кто скрестил с Фейром меч и не остался жив?

– Есть, – поднялся на ноги Рин и замер, глядя, как кружатся в падающем из кухонного проема свете пылинки пепла. – Мастер Грейн фехтовал с ним. Но нам его опыт не поможет.

– Мы сходим и к Грейну, – расплылся в улыбке Орлик. – И опекуншу твою разыщем! И с Камретом нам есть что обсудить. Но, уж прости, парень, поиски начнем с хорошего трактира! В вельтскую харчевню не потащу тебя, там ты и так с утра шума наделал, а вот есть тут поблизости одно заведеньице…

Рассказать про заведеньице вельт не успел, потому что в дверь застучали, и снова Рин поразился мгновенному преображению великана. Словно огромный кот, Орлик беззвучно прыгнул к двери, замер у косяка, с гримасой погладил живот и подмигнул парню. Рин удивился неведомо как оказавшемуся в руке вельта кривому кинжалу и толкнул дверь.

– Рин Олфейн, его попечитель и опекун, именуемая Айсил, слуги, а также гости и приживальцы должны покинуть указанный дом, дабы сохранить его и уберечь от небрежения и ущерба! – раздался гнусавый голос. – Имущество выносить из дома воспрещается, исключая запас еды на один день, одежду, в которую облачены исторгаемые из дома жители, личное оружие и нательные украшения. Разрешается…

У ступеней дома Олфейнов со свитком в руках стоял облаченный в красную мантию белобрысый и сутулый делатель Кофр и гнусаво распевал исполненное торжественности и законопочитания решение старшего магистра. За его спиной скрестил пальцы на магистерской бляхе толстячок Жам и переминались с ноги на ногу два стражника, из-за постепенно набегающих зевак чувствующие себя весьма неуютно. Рин шагнул к Кофру, пошатнулся, и, видно, проявилось что-то такое у него на лице, потому что Жам поднял руку и повысил голос, чтобы перекричать Кофра:

– Не соверши глупости, Рин Олфейн! Фейр Гальд обратился в магистрат с просьбой о сохранении имущества и представил выкупленные долговые обязательства. Дело разрешится на ближайшем Совете, на котором, я полагаю, ты будешь вместе с опекуном? А пока советую запереть дверь, я уполномочен опечатать усадьбу Олфейнов и временно снять герб. Он будет храниться в магистрате, там, где и хранился до сих пор. Утерянный тобою, Рин Олфейн, ключ от ворот Водяной башни Фейр Гальд возвратил в магистрат. Решение подписано исполняющим жребий старшего магистра Гардиком и действует до изменения или утверждения его Советом магистров.

Над переулком повисла тишина. Рин метнулся взглядом по вытаращенным глазам зевак, по окнам соседних домов, с напряженными силуэтами за ними, и медленно снял руку с рукояти меча.

– Читать? – с облегчением выдохнул, обернувшись к магистру, делатель.

– Заткнись, Кофр, – отмахнулся Жам. – Ты все понял, Рин Олфейн?

– Он все понял и конечно же оспорит несправедливое решение на Совете магистров, – раздался за спиной Рина спокойный голос Орлика, заскрежетал замок, после чего пролетевший над головой Кофра ключ был благополучно пойман Жамом. – В доме никого живого не осталось, прочие упомянутые в решении магистрата люди находятся там, где расположены находиться, и будут там находиться, пока не потребуется перебраться туда, куда укажет уважаемый магистрат. Я правильно сказал, хозяин? – Вельт поймал окаменевшего Рина Олфейна за предплечье.